Караганда и прилежащая к ней область – земля с удивительной историей. Было бы справедливо сказать, что здесь начиналась промышленность Казахстана. Все началось с разработки Карагандинских угольных копей и добычи руд на Успенском руднике, что стало основой для создания Спасского медеплавильного завода. В царские времена «Спасскими медными рудами» владели то англичане, то французы – сейчас мы бы назвали это иностранными инвестициями в предприятие с большой долей местного содержания. Но тогда это было место работы тех, кто еще вчера вел кочевой образ жизни. Можно сказать, что это был довольно жесткий пример трансформации традиционного казахского уклада, когда свободный кочевник вынужден был превратиться в часть большой промышленной машины. Но здесь же закладывались и основы межнациональной дружбы, когда казахские и русские горняки оказались в совершенно одинаковых жизненных условиях – делить оказалось нечего. Прошли десятки лет, а угольная промышленность и добыча и переработка руды по-прежнему остаются локомотивами области, давая большую часть налогов, собираемых в области. Но сказать, что регион живет только лишь за счет сырьевой промышленности, было бы неправильным.
По официальным данным, сектор малого и среднего бизнеса также занимает внушительную часть региональной экономики – в 2013 году сборы с этих предприятий составили 37,9 процента средств, поступивших в бюджет. А ежегодный прирост собранных с МСБ налогов, по словам руководителя управления предпринимательства Карагандинской области Татьяны Аблаевой составляет 10 проц. «В отраслевой структуре предпринимательства основную долю занимают торговля и общественное питание (44 проц.), строительство (18 проц.) и промышленность (11 проц.). В них занято 229 тыс. человек, что составляет треть от экономически активного населения области», – сообщает г-жа Аблаева. Положение именно этих предпринимателей сейчас очень непростое. Конечно, можно сказать, что малый бизнес ввиду понятных причин более мобильно может подстраиваться под ситуацию, однако на практике это не работает. Мобильность и маневренность хороши при высокой конкуренции и стабильно развивающемся рынке, однако при снижении платежеспособности населения, увеличения стоимости общих расходов, и особенно импортных составляющих, небольшим компаниям приходится сложно. Крупные и даже средние фирмы все же имеют определенный запас прочности, который позволяет продержаться на плаву критический период, тогда как мелкий бизнес этого лишен.
Конечно, отделить малые предприятия от крупных сложно, так как благополучие первых часто напрямую зависит от устойчивости вторых. А если говорить о самочувствии крупного бизнеса в этой области, то по большому счету речь нужно вести об «АрселорМиттал Темиртау» и «Казахмысе», а также о других добывающих и обрабатывающих сырье компаниях. Поскольку их продукция идет на экспорт, то девальвация тенге пошла им только на пользу. Еще один импульс к развитию дало и новое крупное месторождение меди, обнаруженное в этом году. Именно о таких предприятиях говорил директор Палаты предпринимателей Карагандинской области Мадениет Божбанов, когда рассказывал, что у области есть инвестиционная привлекательность. «Продолжается инвестирование в крупные месторождения, переработку. А любой новый проект – это рабочие места и налоговые поступления. Отмечу, что в этом году резких колебаний не было. Есть международные инвесторы, которые продолжают вкладывать деньги, например, в переработку баритов, производство известняка первого класса, подписаны контракты с китайцами в области углехимии и т.д. Вот, почти решен вопрос о запуске нового завода по переработке металла, ждем результата Банка развития», – добавил Мадениет Божбанов. Оценивая общую ситуацию, он даже отметил небольшой рост, хотя многие бизнесмены и банки замерли в режиме ожидания стабилизации курса доллара. «Я связываю это с тем, что региональный бизнес все еще выполняет действующие контракты, которые уже есть. И за этот счет идет Развитие», – добавил руководитель регионального представительства палаты. При этом он допускает, что отрицательные цифры проявятся в 2016 году, когда работы в рамках старых договоров будут выполнены.
Но все-таки МСБ – это другая история, и здесь интересно взглянуть, как расходятся данные о самочувствии бизнеса. Так, пресс-служба акима области сообщила, что по результатам первого квартала этого года число активных субъектов МСБ превысило 67,7 тысячи, увеличившись на 5,5 проц. В более позднем пресс-релизе сообщалось, что за девять месяцев их число выросло уже до 93 546 единиц, а это рост в 111 проц. к аналогичному периоду прошлого года. Однако Комитет статистики сообщает, что на 1 декабря количество действующих предприятий МСБ составило 86 253. Здесь возможны два варианта: либо акимат и агентство по статистике считают по-разному, либо всего за несколько месяцев закрылось семь тысяч компаний. Разница слишком большая, поэтому при анализе нужно выбрать какой-то один источник – данные Комитета по статистике выглядят более убедительно. Если верить его статистике, то между февралем и декабрем число МСБ сократилось на 1429 единиц. Сокращение в таких непростых условиях выглядит более реально, чем рост, о котором заявляет акимат.
При этом в новых экономических условиях роль малых предприятий только увеличивается – как экономическая, так и социальная. Хотя число субъектов сокращается, они при этом становятся местом для работы все большего числа людей. Об этом можно судить по недавним данным агентства по мониторингу Ranking.kz. Аналитики агентства пишут: «В то время как крупные предприятия РК оптимизируют численность персонала, в малом бизнесе, напротив, в текущем году наблюдается рост спроса на человеческий капитал». Далее отмечается, что число работников на крупных и средних предприятиях достигло минимального уровня за последние 5 лет – 2,7 млн. чел., сократившись за год на 18 проц. При этом число рабочих мест на малых предприятиях показало рост за год на 20 проц., приблизившись к рекордным уровням, достигнутым в 2010 году. Из этих данных делается вывод, что малый бизнес стал местом, где люди пережидают непростое время. Что касается Карагандинской области, то и здесь зафиксирован пусть небольшой, но рост в 4,2 процента.
Фактор девальвации
Этот год запомнится казахстанцам в первую очередь стремительным падением курса национальной валюты. Девальвация стала неприятным сюрпризом для большинства потребителей, тогда как в отношении бизнеса здесь нужно подходить дифференцированно. Ведь выиграли не только экспортеры, у которых расчеты с зарубежными контрагентами идут в долларах, но и компании, чья продукция оказалась неконкурентоспособной перед дешевым импортом. Так, исполнительный директор Ассоциации предпринимателей Серик Санаубаев сообщил в августе, что девальвация спасла около 80 карагандинских предприятий. Одной из фирм, кому девальвация пошла на пользу, оказалось ТОО «Сантехпром». «Компания производит разную продукцию – ванны, радиаторы отопления, душевые кабины и так далее. В начале года они просто работали на склад, потому что продукция не реализовывалась. У них ванны стоили, условно, по себестоимости – 10 тыс. тенге, а российские – с доставкой, с транспортными и другими затратами – 8 тысяч тенге. Как конкурировать? Конечно, потребители будут покупать более дешевую продукцию. В итоге предприятие встало», – отмечает г-н Санаубаев. Один из участников дискуссии, посвященной этой теме, показал, что в случае с этой фирмой девальвация была необходима: «Давайте посчитаем на пальцах, приняв за исходные данные указанные на ванны цены. До девальвации 20 августа рубль стоил 3,22 тенге. По такому курсу российская ванна вместе с доставкой стоит 2485 рублей. Теперь посчитаем, какой должен быть курс, чтобы российская ванна оказалась неконкурентоспособной, чтобы она была дороже хотя бы на 1 тенге, и тогда окажется, что соотношение составит 4,02 тенге за рубль. Только при таком курсе цена «Сантехпрома» окажется интереснее».
Отметим, что Ассоциация предпринимателей оказалась не единственным НПО, которое поддержало общую государственную линию относительно необходимости девальвирования национальной валюты. Карагандинская палата предпринимателей также заняла либеральную позицию относительно того, как теперь должен меняться бизнес. По мнению Мадениета Божбанова, компании сильно зависели от государственного управления экономикой – регулирования курса, дотирования, а госзаказ был для многих и вовсе основным источником дохода. «Так как бюджеты ужмутся и снизится регулирование, то бизнес придет в более естественную среду, вырастет конкуренция. 2016 год поставит все на свои места. Вы обратили внимание, как упала цена на недвижимость и машины? Это свидетельствует о том, что цены пошли в свое естественное положение. Думаю, мы будем работать, как работают в Европе, за 3–5 процентов маржи, а не так, чтобы получить все и сразу», – отметил он.
Сергей Полищук, директор карагандинской компании «Эргономика», занимающейся установкой энергосберегающего оборудования, в беседе высказался еще резче. Он заявил, что происходящее сейчас с экономикой – это не кризис: «Кризис был до этого, в годы благосостояния, когда многие не могли оценить, что все идет слишком хорошо. И что это «хорошо» – несправедливое и незаслуженное. Сейчас мы в том положении, в котором и должны были находиться все это время. Пусть мы осознаем это теперь с ужасом, но это же честно, так давайте исходить из этого». По словам нашего собеседника, существовавший курс никак не стимулировал желание заниматься производством, – было выгоднее купить и перепродать, ничего не создавая. Скажем, не выращивать овощи здесь, а закупать за рубежом. На своем примере Сергей Полищук показал, что в итоге выгоднее оказалось быть производственной компанией, даже несмотря на российскую конкуренцию. «В плане добавочной стоимости для нас, как для инжиниринговой компании, нет большой проблемы – мы отбиваем конкуренцию. Единственное, в чем было преимущество россиян, так это в том, что благодаря большим объемам они могли просить у поставщика выгодные цены и преференции. В Москве у официального представителя оборудование стоит на 20 процентов дешевле, чем в официальном офисе в Алматы. Это также следствие того, что мы были накачаны деньгами, и поэтому нам продавали дороже», – рассказал г-н Полищук.
В сфере услуг также есть игроки, которые рассматривают нынешний кризис как вызов своей компетентности и способности находить решения. Директор медицинского центра «Гиппократ» Надежда Хохлова отметила, что этот кризис не первый, и главный рецепт – это сконцентрироваться и продолжать работу. «Тут есть свои плюсы – новая ситуация заставляет думать, включается режим экономии. Я анализирую, где человеческие ресурсы и процессы работают неправильно, и провожу калибровку. Для моего бизнеса единственная сложность заключается в том, что Казахстан производит минимум нужной нам продукции, а медицина основана на препаратах и оборудовании, которые производятся за пределами республики. Соответственно приходится закладывать в стоимость услуги закуп медикаментов и расходных материалов. И, к сожалению, то, что покрывается государственным заказом, – это минимальный расчет, а мы не можем возложить на население возросшие траты», – рассказала Надежда Хохлова. Она также отметила, что в начале кризиса частные компании ни в коем случае не должны вести себя как мародеры – по ее мнению, ценники в первые же дни поднимать нельзя, нужно сохранять стоимость хотя бы полгода, чтобы люди привыкли к новой реальности. «У многих есть запас прочности, что-то хранится на складах, где-то можно сэкономить. Бизнес должен входить в положение простых людей», – заметила наша собеседница.
Бремя налогов?
Одним из главных преимуществ, которые имеют казахстанские предприниматели, директор «Гиппократа» назвала низкие налоги, о которых она всегда рассказывает с гордостью во время зарубежных поездок. Это общее мнение бизнеса, что в пору кризиса лучшей поддержкой государства является сохранение низких налогов или даже их снижение, а также продолжение моратория на проверки со стороны государственных органов. Нужно сказать, что объявленный президентом Нурсултаном Назарбаевым мораторий закончился 1 января 2015, но и все равно налоговые службы в Карагандинской области действуют предельно аккуратно. Весной региональная Палата предпринимателей заключила с департаментом госдоходов меморандум о взаимном сотрудничестве. Чиновники пообещали без веских причин не беспокоить бизнесменов, а те, в свою очередь, обещали предоставлять необходимую информацию. Более того, 16 июля на заседании Консультационного совета сотрудники департамента по госдоходам заявили, что плановых проверок больше не будет, останутся только выборочные, о которых предпринимателя также должны предупредить заранее.
Однако ближе к осени бизнес-общественность стала проявлять обеспокоенность относительно планов парламента провести закон, увеличивающий налоговое бремя. С одной стороны, зазвучали аргументы, что с падением бюджета от низких цен на нефть государственный бюджет может оказаться в дефиците и что его нужно каким-то образом компенсировать. С другой стороны, бизнес заявлял, что в кризис худшего сценария и придумать нельзя. Национальная палата предпринимателей даже составила открытое обращение к депутатам с просьбой не инициировать законы, ухудшающие бизнес-климат в стране.
В обращении представители палаты указывали: «Одним из таких шагов («отбрасывающих достижения на десятилетие назад». – Прим. Центра Азии) является политика введения новых налогов и ужесточения налогового и таможенного администрирования. Бизнесу непонятно, как без проведения серьезных расчетов и анализа возможных экономических и социальных последствий были приняты столь рискованные и потенциально негативные для бизнеса решения?» В обращении указывалось, что депутаты предлагают ввести налог с продаж со ставкой в 5 проц., что соответствует примерно 20–25 процентам НДС, а также розничный налог со ставкой от 5 до 12 процентов. Кроме прочего проект закона предусматривает снижение в 10 раз порогового значения постановки налогоплательщиков на учет по НДС, тем самым это распространит данный налог на все субъекты предпринимательства, в том числе и на микробизнес. Своеобразным ответом на это обращение стало Послание народу Казахстана, в котором президент очертил сложившуюся ситуацию. Он констатировал снижение поступлений налогов в бюджет на 20 проц. Объем уплаты НДС снизился на 25 проц., а по КПН – на 13 проц. «Повышение налогов, могут сказать в этом случае, не выход из ситуации. Это будет означать только дополнительное давление на бизнес. Мы не можем этого допустить», – заявил Нурсултан Назарбаев.
Нужно все же признать, что сохранить налоги на прежнем уровне все не удастся. Как минимум добавится косвенный налог в виде отчислений в рамках обязательного медицинского страхования работника, вступающего в силу с нового года. И все же принципиальная позиция по сохранению либерального налогообложения – хорошая помощь государства. Особенно если учесть, что со вступлением в ВТО количество инструментов, с помощью которых государство могло бы помочь отечественному бизнесу, серьезно сокращается. Но для действующих бизнесов, привыкших брать ответственность на себя, это не большая проблема. «Мы же понимаем, что государство просто так деньги раздавать не будет, – говорит Сергей Полищук. – Тем не менее есть хорошие программы, например «Дорожная карта», по которой даже в кризис можно получить деньги под 7 процентов годовых. Государство не должно с ложки кормить, оно должно обеспечить безопасность на улице, оградить бизнес от произвола проверяющих органов и сделать так, чтобы «белый» бизнес имел преимущества перед теми, кто работает по серым схемам».
Интересно и другое наблюдение – администрирования государством и его желания помогать развитию бизнеса оказывается недостаточно, если в игре не участвуют все важные фигуры. Так, многие начинания правительства оказались неэффективными из-за поведения банков. «Когда нет кризиса, все выглядит прилично. Но как только появляются проблемы мы видим странную картину – государство выделяет деньги, а банки выдают кредиты под 20 процентов для бизнеса, – сетует Надежда Хохлова. – Если ставка в 20 процентов, то бизнесом лучше вообще не заниматься. Я, скажем, не могу привести пример такой медицинской услуги, с которой можно было бы отдавать такой большой процент и при этом развиваться».
Наш собеседник, директор «Эргономики», также отметил, что в этот кризис его самым большим разочарованием стала казахстанская банковская система: «Вся похвала, что это лучшая в СНГ финансовая система, оказалась пустым звуком – она не прошла и малейшего испытания на прочность. И тут дело даже не в финансовом, а, если можно так сказать, в идейном плане. Оказалось, что наши банки не избавились от ущербного мировоззрения обменного пункта. Они все видят себя спекулянтами на валютном рынке, практически ни один банк не повел себя как цивилизованная структура – все посчитали своим долгом поменять деньги в доллары и подождать, когда доллар подорожает, чтобы продать». По мнению г-на Полищука, гораздо правильнее было поддержать бизнес, продолжать выдавать кредиты в тенге, тем самым пополнив базу лояльными клиентами. «Это совершенно не партнерская, нечестная и я бы сказал антигосударственная политика банков. Держать удар должны все – бизнес, банки, государство и общество. Я считаю, что банковское мировоззрение должно быть выше», – добавил эксперт.
В итоге анализ ситуации позволяет сделать несколько заключений. Главный вывод, наверное, в том, что все структуры – от госорганов до бизнеса – всерьез осознают сложность текущего момента. При этом бизнес вполне принимает собственную ответственность – полагаться кроме как на свои силы предпринимателям не на кого. Но самый оптимистичный вывод в том, что в структуре экономики есть устойчивые игроки, для которых проблемы – это вызов их собственным способностям держать удар.