Евгений Пастухов
24 июня египетский Центризбирком поставил точку в президентских выборах, прошедших в два тура, и назвал имя победителя. Новым президентом Египта стал кандидат от религиозной организации «Братья-мусульмане» Мухаммед Мурси. Он обошел своего соперника Ахмеда Шафика – последнего премьер-министра в правительстве Хосни Мубарака – всего на 3,4 проц. голосов.
Египетские выборы, таким образом, можно считать знаковым событием не только для страны, но и всего Ближнего Востока. Мурси представляет религиозную организацию, деятельность которой долгие годы вплоть до «арабской весны» была запрещена в Египте. В ряде стран, в том числе в Казахстане, она до сих пор входит в списки экстремистских и террористических группировок. И хотя Мурси уже покинул ряды «Братьев-мусульман» и их политическое крыло «Партию свободы и справедливости», чтобы «стать президентом для всех египтян», религиозная организация фактически превращается во влиятельную политическую силу мирового масштаба. Так, незадолго до объявления итогов голосования один из ее лидеров Мухаммед Ганем заявил, что «египтянам следует готовиться к неизбежной войне с Израилем».
Пикантность ситуации заключается в том, что, несмотря на воинственные высказывания сторонников нового египетского президента в адрес главного стратегического партнера США на Ближнем Востоке, американский лидер Барак Обама в числе первых поздравил Мурси с победой. Более того, считается, что именно Вашингтон пролоббировал приход к власти в Египте религиозных политиков. Накануне парламентских выборов в Египте, состоявшихся в январе этого года, специальный координатор США по переговорам на Ближнем Востоке Уильям Тейлор заявил, что Белый дом с пониманием воспримет победу «Братьев-мусульман» и предостерег египетскую армию от «военного переворота». По некоторым данным, директор ЦРУ Дэвид Петрэус и руководство египетской религиозной организации вообще достигли соглашения о негласной поддержке правительством США деятельности «Братьев-мусульман».
Данное обстоятельство, конечно же, расстраивает египетских военных, считающих себя защитниками государства от радикальных религиозных сил. Неслучайно одновременно с проведением второго тура президентских выборов они вынуждены были подстраховаться. Напомним, верховный конституционный суд Египта под давлением армии распустил нижнюю палату парламента, где доминировали депутаты «Братьев-мусульман» и их сторонники из партии салафитов. Тогда же Высший военный совет, фактически управляющий страной после свержения Мубарака, принял конституционную декларацию, наделив себя дополнительными полномочиями. Среди них можно отметить контроль над бюджетом страны и право вето при принятии новой конституции. Кроме того, были заметно урезаны полномочия президента страны, который перестал быть верховным главнокомандующим. При этом окружной суд приступил к рассмотрению иска о ликвидации организации «Братья-мусульмане», закрытии всех ее офисов и конфискации финансовых средств по причине того, что она была официально запрещена в течение 60 лет, следовательно, вся ее общественная, политическая и финансовая деятельность является незаконной.
Таким образом второй тур президентских выборов в Египте стал переломным моментом в противостоянии религиозных кругов и армии. Первый тур голосования, когда неожиданно много голосов получили Ахмед Шафик – бывший генерал и премьер последнего правительства Мубарака, а также «насерист» Хамди Сабахи, представляющий светскую часть египетского общества, показал раскол египетского общества. Его симпатии оказались фактически поровну поделены между религиозными и светскими партиями. Возможно, это и позволило армии надеяться на победу во втором туре своего кандидата Ахмеда Шафика. Военные не только предприняли ряд политических мер, но и приготовились к возможному обострению обстановки. Не удивительно, что в штабе Шафика сразу заговорили о его победе, а к столице были стянуты войска и бронетехника. В свою очередь «Братья-мусульмане» объявили президентом страны Мурси и начали вновь собираться на знаменитой каирской площади Тахрир. Одновременно, палестинское отделение «Братьев-мусульман» организация ХАМАС впервые после инцидентов в марте сего года возобновила ракетные обстрелы южных израильских городов.
Между тем, как писали западные СМИ, египетские военные стали испытывать давление со стороны США, Евросоюза и Саудовской Аравии. Они требовали скорейшего объявления «избранного народом Египта кандидата» президентом. Подразумевалось, что этим кандидатом должен быть и Мурси, если он действительно обошел Шафика, пусть и с минимальным перевесом голосов. Перенос объявления итогов выборов с 21 на 24 июня явно свидетельствовал о том, что ведутся серьезные переговоры между египетским генералитетом с одной стороны и «Братьями-мусульманами» и их зарубежными партнерами с другой.
Напряжение не спадало, но, судя по всему, сторонам удалось договориться. После трех дней кровопролития в секторе Газа как только власти Египта призвали к перемирию представители ХАМАС заявили о готовности прекратить боевые действия против Израиля. Параллельно с этим Мурси согласился с решением конституционного суда о роспуске парламента и пообещал выйти из рядов «Братьев-мусульман» и «Партии справедливости и свободы». В свою очередь избирком объявил его победителем в президентской гонке.
Очевидно, что египетская элита и их зарубежные союзники не хотят эскалации напряжения в стране и вокруг нее, поэтому под давлением внутренних и внешних факторов основные политические игроки согласились пойти на тактические уступки. Низкая явка избирателей на президентские выборы – 46 проц. в первом туре и чуть больше во втором, также свидетельствует о том, что египтяне в целом устали от периода нестабильности. Некоторые из них уже с симпатией и ностальгией вспоминают эпоху Мубарака. Безусловно, все это должны были учитывать в самом Египте и за его пределами.
Однако наступит ли в стране с избранием нового президента Египта долгожданная стабильность, пока сказать трудно. Возможно, новый виток противостояния армии и религиозных организаций еще впереди. И те, и другие не могут в полной мере доверять друг другу. «Братья-мусульмане» уверяют, что военные по-прежнему контролируют все бразды правления в стране и требуют передачи власти в руки гражданских политиков.
У военных свои резоны не верить политическим оппонентам. Так, «Братья-мусульмане» обещали не выставлять своего кандидата на президентские выборы, однако победа досталась именно одному из лидеров организации. Ее члены гарантировали, что к выработке конституции будут привлекаться все основные политические силы страны, но на деле процесс был ими монополизирован, что привело к громкому скандалу. В знак протеста из состава комиссии вышли все светские и либеральные политики. Даже представители влиятельных богословских кругов из исламского университета «Аль-Азхар» отказались участвовать в разработке конституции, «отражающей интересы только одной определенной части общества».
Как показывает опыт Турции, противостояние светской армии и религиозных политиков может продолжаться с переменным успехом довольно длительное время. Поэтому главный вопрос для Египта заключается в том, сможет ли новый президент сформировать такой режим, который смог бы обеспечить ответственное управление страной и гарантировал бы последовательное и стабильное развитие государства и общества. Мурси очень надеется на опыт турецкой Партии справедливости и развития, по образцу которой он создавал свою «Партию справедливости и свободы». Он понимает, что основным аргументом в борьбе с армией станет быстрое экономическое процветание страны и повышение качества уровня жизни населения. Именно это в нынешней Турции во многом позволяет премьер-министру Реджепу Эрдогану усиливать давление на армию и открывать против некогда всесильных генералов уголовные дела.
Очевидно, что египетские военные, напротив, не желали бы развития событий по турецкому варианту. В таком случае они рано или поздно рискуют лишиться не только политической власти, но и мощных экономических рычагов. Для них лучший выход состоит в алжирском пути, где после гражданской войны умеренные исламисты были органично интегрированы военно-политической верхушкой и сегодня не представляют угрозы для алжирского государства и его общества. Прошедшие 10 мая парламентские выборы в Алжире, когда население отдало предпочтение светским силам, доказывает состоятельность такой концепции общественно-политического развития.
Однако судя по всему, важнейшим фактором военно-политической ситуации в Египте в ближайшие годы станет не только противостояние между армией и «Братьями-мусульманами», но и стратегия США в регионе. Вашингтон объективно заинтересован в том, чтобы контролировать геополитический процесс в стратегически важном для него регионе Ближнего Востока. Чтобы сделать процесс более предсказуемым Вашингтон делает ставку на поддержку разных политических сил для создания некоего баланса, или вернее, системы сдержек и противовесов. Иначе говоря, египетская армия уравновешивается «Братьями-мусульманами» и наоборот. В переживших «арабскую весну» Ливии или Йемене в систему включены традиционные элементы, чему способствует родоплеменное общество. В Ираке друг другу противостоят шииты, сунниты и курды.
В любом случае, если, как полагают наблюдатели, Америке и нужен конфликт интересов в той или иной арабской стране, то этот конфликт должен быть управляемым. Поэтому турецкие военные всегда могут опереться на США и НАТО, если их противостояние с Эрдоганом выйдет за рамки приличий. А он, несмотря на то, что не поддержал Вашингтон в Ираке и отстаивает собственный взгляд по решению курдской проблемы, все же считается одним из эффективных помощников США в реализации их стратегии по переформатированию Большого Ближнего Востока. Достаточно вспомнить позицию Анкары по вопросам Ливии или Сирии.
Как бы то ни было президенту Египта Мурси и его команде придется доказывать армии и населению, что политический ислам может быть альтернативой светской социально-экономической и общественно-политической модернизации египетского государства и общества. Но без американской военной и финансовой помощи Каиру будет очень сложно это сделать.
Институт азиатских исследований